Юрию Иваску
В моей судьбе ― монашески-мірской ―
Два сильные соперничают хора:
Девический под куполом собора
И к веществу прикованный мужской.
В одном ― просвет в разубранный покой,
Где нектаром наполнена амфора,
Смолистая ― в другом ― дремучесть бора,
И оползни, и страстный гул морской.
То веянье бесплотное прохлады,
То нагота и смуглота Эллады, ―
На полпути двузначный антифон,
Мір столпников и бешенство желаний,
Платонов пир и подвиг слишком ранний ―
Извечные Афины и Афон!
4. II. 1973
В моей судьбе ― монашески-мірской ―
Два сильные соперничают хора:
Девический под куполом собора
И к веществу прикованный мужской.
В одном ― просвет в разубранный покой,
Где нектаром наполнена амфора,
Смолистая ― в другом ― дремучесть бора,
И оползни, и страстный гул морской.
То веянье бесплотное прохлады,
То нагота и смуглота Эллады, ―
На полпути двузначный антифон,
Мір столпников и бешенство желаний,
Платонов пир и подвиг слишком ранний ―
Извечные Афины и Афон!
4. II. 1973
