За то, что котенок катает игривый клубок
и прозрачную дочь мы шершавой рукою голубим,
за брошенный вечер, за то, что колодец глубок
и розу за разум запаха любим.
За счастье, свернувшееся на дворе,
за то, что роса, что петух, и за то, что так рано,
и за сад, возникающий на расхожей заре
с первыми капельками тумана.
За то, что нам прошлое с век воспаленных сотрут,
за то, что ложится снежок молодой да пригожий,
за этот широкий, вовсю размахнувшийся труд,
за теплое детство на сене под честной рогожей.
За чертову стужу, за битую землю зимой,
за то, что обиды наглухо в полночь забиты,
за беглые прошлые беды, за то, что весной
не сходят глаза со своей воспаленной орбиты.
За то, что девчонка, как лето честна и ясна,
на куколку ладит смешные цветы да платочки,
что всё миновало, и вспыхнула снова весна,
и на пальцах шершавых горят зеленые почки.
март-июнь 1933 ― 19 апреля 1941