1947
КУРИЛЬЩИК
Я ― вроде гордого огарка.
Я догореть еще не смог…
В зубах беззлобная цигарка,
огонь сквозь пепел и дымок.
Огонь потухнет, дым затихнет.
Я затянусь, и вот тогда
цигарка напоследок вспыхнет,
как в черной вечности звезда.
Я, дым пуская, всё профукал
(ведь сказано, что счастье ― дым)
и стал одной из кротких кукол,
тех, что так близки заводным.
Так! Утешеньями не пичкай
и чаяньями не пои.
Звезда и та короткой спичкой
не осветит углы мои.
Углы вселенной задушевной,
куда взглянуть боялся б я,
где груды памяти плачевной,
как ворох драного тряпья,
где нежной мерзостью и скверной
обманчивая дышит тишь.
Звезда короче спички серной.
Так что ж ты ею осветишь?
А жизнь, как палочку сухую,
в корявых пальцах не верчу.
Цигарку ухарски-лихую
зачем-то сызнова кручу.
Тянусь сквозь ночь к кусочку свечки,
сестре печально-сальных свеч,
чтоб не от спички, не от печки
цигарку новую зажечь.
20 апреля 1947