NATURAE NATURATAE
На лице твоем медленном вечера легкого ретушь.
У потушенных горем, прижженных пастушьих ресниц
я в тени собираюсь. Деревьев прозрачная ветошь
на ветру шевелится, и валятся тени от птиц.
Ручейков набросав (сколько милого, детского хлама!)
и настроив холмов, ты всё пробуешь горы на свет.
Неужель я твоя от времен потемневшая рама,
о мой детский, мой кроткий, в младенчестве снятый портрет?
От девичьей тоски, голосов твоих простоволосых,
от овечек ребячьих в фарфоровом нежном лугу
я беру, о пастушка, иссохший страдальческий посох
и его, словно в памяти ветку, с трудом берегу.
Я люблю твою карточку ― так дорожат безделушкой.
Дай хоть сто фотографий с тебя ― это будет не то!
В этот миг полюбил я тебя простодушной пастушкой,
потому что ты так хорошо подражала Ватто.
24 ноября 1934