Я жил, не сотворив себе кумира,
я лился, шел и плелся, точно дождь…
Послушай-ка, руководитель мира,
зиждитель жизни и вселенский вождь!
Ты милостив и к песенке, и к зверю,
Ты жалостлив и к сердцу, и к вранью,
и я по-прежнему себе не верю
и даже сам себя не признаю.
Я лил ― и вместо трав творилась слякоть,
я шел ― и ничего не находил,
и лишь калек великих я калякать
на судную скамейку выводил.
Ты, председательствующий над миром,
гляди, я просто смирный Водолей.
Попробуй эту робость одолей,
меня умасти смирной или миром,
пролей, как слезы, ласковый елей.
Умасли кроткого и пожалей,
дай подышать ему Твоим эфиром!
Издай указ! Раздуй свое кадило,
всю думу взяв в верховный свой совет,
чтобы по струнке время проходило
и каждое молитвенное рыло
Тебе творило набожный обет!
Мое сумненье ― как неугомонье,
и несть ему ни меры, ни числа.
Оно мне стало вроде ремесла.
Вопрос Тебе кладу как на ладонь я:
не на один ли лад все благовонья,
и ладан, и пахучие масла?
30 сентября ―17 октября 1965