Стало в улицах дымно и пусто,
Не зажгли еще свет за окном.
Продавала торговка капусту
В потемневшем ведре жестяном.
Талый лед под перилами булькал,
На мостах врастали горбы.
На ходу обломала сосульку
У кривой водосточной трубы.
Тонкий лед не мгновенно растаял,
Но на жаркой ладони размяк.
Был закат, голубиная стая,
На извозчике в складку армяк,
Старый пудель на лапах ученых,
Запах дыма, что так домовит,
И скрипенье ворот огорченных
И такое желанье в крови
Всё иметь: от великой любви
До желтеющих яблок моченых.
Не зажгли еще свет за окном.
Продавала торговка капусту
В потемневшем ведре жестяном.
Талый лед под перилами булькал,
На мостах врастали горбы.
На ходу обломала сосульку
У кривой водосточной трубы.
Тонкий лед не мгновенно растаял,
Но на жаркой ладони размяк.
Был закат, голубиная стая,
На извозчике в складку армяк,
Старый пудель на лапах ученых,
Запах дыма, что так домовит,
И скрипенье ворот огорченных
И такое желанье в крови
Всё иметь: от великой любви
До желтеющих яблок моченых.