
День вовсю раскрылся при пушечном раскате.
Министры заседали,
Стояли патрули.
Мы сказали прямо:
«Покняжили, и хватит!»
По имени и отчеству прикладом провели.
Мы взяли их за шиворот,
За рукава с кистями.
Ударницы у Зимнего разбрасывали крик.
Мы запросто приехали
Незваными гостями
И дважды два ударили гранатой в половик.
И развернули плечи, и не хватало времени
Дать исповедь и отповедь скореженным дубам…
И мы приноровились:
От подбородка к темени,
И прямиком по сердцу,
И снова по зубам!
Мы грохнули ударниц до чертиков потешных,
Мы гнали кровь и воду до самой Костромы.
И Смольный нас запрашивал.
«По малости чешем!» ―
Отплевывая зубы, ответствовали мы.
И щелкали обоймами.
И кровь вертелась пряжей,
Строчили пулеметами по перехватам рам.
Мы делали проборы от головы до ляжек ―
Самым настоящим, отборным юнкерам!
И все это ― начало развернутого спора,
Хотя в такое время взгремело много слов,
Хотя шестидюймовкой бабахнула «Аврора»
По всем орлам и решкам,
По чехарде ветров.
Хотя кричали вслед нам:
«Да что это?..
Да что это?»
И всюду шло железо рискованной зимы…
Но мы уже летели
На скорых
И почтовых ―
Советскую республику приветствовали мы.
1930
Министры заседали,
Стояли патрули.
Мы сказали прямо:
«Покняжили, и хватит!»
По имени и отчеству прикладом провели.
Мы взяли их за шиворот,
За рукава с кистями.
Ударницы у Зимнего разбрасывали крик.
Мы запросто приехали
Незваными гостями
И дважды два ударили гранатой в половик.
И развернули плечи, и не хватало времени
Дать исповедь и отповедь скореженным дубам…
И мы приноровились:
От подбородка к темени,
И прямиком по сердцу,
И снова по зубам!
Мы грохнули ударниц до чертиков потешных,
Мы гнали кровь и воду до самой Костромы.
И Смольный нас запрашивал.
«По малости чешем!» ―
Отплевывая зубы, ответствовали мы.
И щелкали обоймами.
И кровь вертелась пряжей,
Строчили пулеметами по перехватам рам.
Мы делали проборы от головы до ляжек ―
Самым настоящим, отборным юнкерам!
И все это ― начало развернутого спора,
Хотя в такое время взгремело много слов,
Хотя шестидюймовкой бабахнула «Аврора»
По всем орлам и решкам,
По чехарде ветров.
Хотя кричали вслед нам:
«Да что это?..
Да что это?»
И всюду шло железо рискованной зимы…
Но мы уже летели
На скорых
И почтовых ―
Советскую республику приветствовали мы.
1930