
Я хожу, крушусь, радею ―
Потеряла перстенек.
Горевала млада неделю
И еще один денек.
Обломала куст калины,
Девятью кругами шла,
Обходила всю долину,
Но колечка не нашла.
Встану я у края неба
На забавные цветки,
Свой платок, белее снега,
Разорву на лоскутки.
И пойду путем обратным
Мимо сада, вся в слезах,
Безымянный, безотрадный
Лоскутком перевязав.
Выйдет мамка-нелюдимка,
Спросит, грусти не тая:
«Где страдала, где ходила,
Пропадала, дочь моя?»
Я отвечу, что не вспомнить,
Где ходила, где была.
Укололась о шиповник,
Кровь недавно уняла.
День уходит к новоселам.
Будь что будет. Всё равно.
Парень тросточкой веселой
Стукнул в крайнее окно.
Что ж, расспрашивай, удалый,
Отними совсем покой:
Где ходила, где страдала
С перевязанной рукой?
В небе звезды, словно свечи,
Смутно теплят грусть свою.
Я по всем статьям отвечу,
Ничего не утаю:
«Я ходила там, где не был
Ни один из тьмы людей,
Там дубы стоят до неба,
Ходит огненной метель.
Там, себя во всем проверив,
Переняв дары утра,
Голубой пололи вереск
Многоцветные ветра.
Яблони, набухнув соком,
Верили в добро и зло.
И по радуге высокой
Солнце на землю сошло.
Я великое участье
Раскидала щедро там
Умирающим от счастья
И восторженным цветам…»
1933
Потеряла перстенек.
Горевала млада неделю
И еще один денек.
Обломала куст калины,
Девятью кругами шла,
Обходила всю долину,
Но колечка не нашла.
Встану я у края неба
На забавные цветки,
Свой платок, белее снега,
Разорву на лоскутки.
И пойду путем обратным
Мимо сада, вся в слезах,
Безымянный, безотрадный
Лоскутком перевязав.
Выйдет мамка-нелюдимка,
Спросит, грусти не тая:
«Где страдала, где ходила,
Пропадала, дочь моя?»
Я отвечу, что не вспомнить,
Где ходила, где была.
Укололась о шиповник,
Кровь недавно уняла.
День уходит к новоселам.
Будь что будет. Всё равно.
Парень тросточкой веселой
Стукнул в крайнее окно.
Что ж, расспрашивай, удалый,
Отними совсем покой:
Где ходила, где страдала
С перевязанной рукой?
В небе звезды, словно свечи,
Смутно теплят грусть свою.
Я по всем статьям отвечу,
Ничего не утаю:
«Я ходила там, где не был
Ни один из тьмы людей,
Там дубы стоят до неба,
Ходит огненной метель.
Там, себя во всем проверив,
Переняв дары утра,
Голубой пололи вереск
Многоцветные ветра.
Яблони, набухнув соком,
Верили в добро и зло.
И по радуге высокой
Солнце на землю сошло.
Я великое участье
Раскидала щедро там
Умирающим от счастья
И восторженным цветам…»
1933