3
Село, село! о, как ты много
Душе тоскливой говоришь,
Душе, волнуемой тревогой!
О, как мила твоя мне тишь!..
Я помню молодые лета,
Когда душа была согрета
Благоволением святым,
Когда бывал я полон им…
Я помню золотые годы,
Когда в объятиях природы,
Свободный от мирских сует,
Я издали смотрел на свет
И отвергал его зазывы.
Тогда поэзии порывы
Теснилися в душе моей,
Я весь был в ней, я жил для ней…
Я помню золотые годы,
Когда с беспечностью свободы,
В разливе полном бытия,
Мечтой переносился я
В края Италии заветной,
И дни мелькали незаметно!
Тогда я счастьем был богат, ―
Его Вергилий и Торкват
Мне напевали, навевали…
Но эти годы миновали,
И что от них осталось мне?
Воспоминания одне!
И вот теперь у них на тризне ―
Ненужный гражданин отчизне ―
С охолодевшею мечтой
Сижу безродным сиротой!..
Бывал внимаем я друзьями ―
Их нет, остался лишь один,
Поэзии любимый сын;
И тот за дальними горами,
И тот на родине, в тиши,
Порывы пламенной души ―
Свои прелестные созданья, ―
Как сладкие воспоминанья,
Не для других, а для себя
Хранит и, может быть, скорбя,
Как мумию, облаговонит
Украдкой их и ― похоронит…
Зачем их свету знать в наш век
Расчетливый, своекорыстный,
Когда сроднился человек
С стихией ада ненавистной
И пущено всё в рост и торг:
Высокие порывы чувства,
Безмездный неба дар ― искусства,
И скорби сердца и восторг?
Еще я сердцем чту поэта:
Любовь к добру от юных лет ―
Его обет пред светом света.
Забуду ли тебя, поэт
И жрец Фемиды неизменный?
Высокое ― твой перл бесценный,
………………….
Но в сердце, как на дне морей,
Его ты прячешь от людей…
И вы, родные и по крови
И по возвышенности чувств,
Не разлюбившие искусств
Наперекор мирских условий,
Но, как в былые времена
Благоговейные их жрицы,
И вы уснули, и цевницы
Дремотой нежит тишина.
Как много дум наводит грустных
Сей сон поэтов гробовой!
Полузабытые молвой,
Они живут в преданьях устных
У современников своих,
Охолодевших к песням их!
И вы, владеющие кистью
На обаяние очей,
Вы, радость светлая друзей,
Привязанных к вам не корыстью,
Но чистой страстью ко всему,
Что благородно и высоко,
Что сладко сердцу и уму
И что уносит нас далёко,
Далёко в области идей,
Не многим ведомые ныне, ―
И вы живете, как в святыне,
В сердечной памяти моей.
И ты, идиллия живая
Не идиллического края,
Любовью дышащий святой
К поэзии, ― и ты мне свой.
Конец 1830-х ― первая половина 1840-х годов