Дорога открыта как крик
и делает крюк за холмом.
От мягкой и влажной руки
трава припухает комком.
Ладони посеял я где?
На поезде ехал куда?
По ломаной борозде
ломилась под скалы вода.
Был может быть тот же февраль,
а может быть вовсе июнь,
дорога открыта как рай
и по морю тысячи лун.
На каждой на мелкой волне
светящаяся печать,
вернуться чтоб было бы мне
куда ― и опять начинать.