Вот уж совсем не нужно оправданий ―
мотив хулителей и ясен, и смешон ―
и лучше бы облечься в тайну,
покрасить бороду, убить семь жен.
Но расфуфырены мы, люди утра,
ни к месту, ни ко времени, на бал
как будто собрались, а забирает круто
прохладный ветер волосы со лба.
И говорю, и говорю о том я,
что музыка теперь совсем другая,
что я творю ее и кроме
того, еще и сам ее не знаю.
Но кто бы что тут захотел услышать!
Надушенный с белеющим платком
мой оппонент взлетает в воздух вышний,
плюясь на собственный крупнопанельный дом.
Ах, наши слюни там могли бы слиться,
но музыка мертва, но жизнь пуста.
Передо мной разъятая столица,
за ним засунутая в стол мечта.