Ждем не дождемся, жмемся к перилам
Бух! ― полетело тело.
А как пело!
Как говорило!
Любило! То есть не то, чтоб любило, но лишимся
очень даже забавного бабника
и всполошимся:
Что ж тут забавного?
Летит ― запястье на отлете,
упало ― в скалах клочья плоти,
и сволочь человечьей кожи
измазала загашник Божий.
А может Богу то и мил,
который стольких-то любил.