Смеркается. Над дремлющей усадьбой
Морозный вечер стынет в синей мгле,
Но ярко окна светятся у папы.
Он в кресле перед письменным столом,
Темнобородый, с ясными глазами,
Сверяет летописные столбцы.
На полках книги древние, монеты,
В простенках ружья, птичьи чучела,
И на полу медвежья шкура. Папа
Меня ласкает, треплет по щеке.
Пробило восемь. / Отправляюсь к маме.
У ней пасьянс разложен при свечах
На столике, задумчивой улыбкой
Озарены спокойные глаза.
Перед иконой теплится лампадка.
― Ты был большой проказник и шалун.
Бывало, только няня отвернется,
Хвать со стола кувшин, и ну
Лить молоко по всем углам. Зато
Не знал капризов. Терпеливым был
Ко всякой боли. А таких на свете
Страданья ждут. Боюсь я за тебя.
1942