Всё бесконечностью томят меня кошмары.
Они однообразны. Всплески вод,
В свинцовых облаках громов удары,
Неотразимый небосвод.
Лазурной чашей небеса нависли,
Иду, закрыв глаза. Обманчивая тьма!
Под ней, клубясь, кипят всё те же, те же мысли,
Всё те же призраки отжившего ума.
Бессилен этот ум расширить круг видений,
В нем грезы древние роятся сотни лет.
В толпе проходит смена поколений,
А для меня и смены мыслей нет.
Когда-то были дни тревоги, дни исканий.
Как молодо кипел и бился их родник!
Я жадно собирал в уме обрывки знаний,
Я передумал миллионы книг.
Но выветренный мозг иссохнул незаметно
И, утомясь, навек воспринял пустоту.
Наскучили мне сны души бесцветной,
До дна исчерпавшей мечту.
Всё улеглось давно и всё перекипело.
Смирясь, иду вперед. Знакомые пути
Завидели мое изношенное тело…
О, сколько мне еще, еще идти!
Проклятый круг земли! Мне всё в тебе знакомо:
И тайны полюсов, и гул народных масс;
В любом углу земли я буду вечно дома,
В любом углу земли я был десятки раз.
Одно лишь место есть, одно… Туда не смею
Я близко подойти, туда боюсь взглянуть.
Едва приблизившись, немею:
Оттуда, с той горы, я начал путь.
Там из кровавых уст раздался скорбный голос.
В те дни я был велик, а Он так слаб.
С смиреньем Божества мощь Разума боролась.
Но взял Он смерть мою, и вот ― я раб.
За долгие века несет мученья
Мой одинокий дух. Но гордому врагу
Не победить его. О, мщенья, мщенья!
Ведь я еще отмстить Тебе могу!
Отдай мне смерть, разбей на мне оковы, ―
Тогда борись со мной!..
Угрозы и мольбы
Стихают. Небеса прекрасны и суровы.
Свобода ― далеко. Кругом ― рабы.
1904
Они однообразны. Всплески вод,
В свинцовых облаках громов удары,
Неотразимый небосвод.
Лазурной чашей небеса нависли,
Иду, закрыв глаза. Обманчивая тьма!
Под ней, клубясь, кипят всё те же, те же мысли,
Всё те же призраки отжившего ума.
Бессилен этот ум расширить круг видений,
В нем грезы древние роятся сотни лет.
В толпе проходит смена поколений,
А для меня и смены мыслей нет.
Когда-то были дни тревоги, дни исканий.
Как молодо кипел и бился их родник!
Я жадно собирал в уме обрывки знаний,
Я передумал миллионы книг.
Но выветренный мозг иссохнул незаметно
И, утомясь, навек воспринял пустоту.
Наскучили мне сны души бесцветной,
До дна исчерпавшей мечту.
Всё улеглось давно и всё перекипело.
Смирясь, иду вперед. Знакомые пути
Завидели мое изношенное тело…
О, сколько мне еще, еще идти!
Проклятый круг земли! Мне всё в тебе знакомо:
И тайны полюсов, и гул народных масс;
В любом углу земли я буду вечно дома,
В любом углу земли я был десятки раз.
Одно лишь место есть, одно… Туда не смею
Я близко подойти, туда боюсь взглянуть.
Едва приблизившись, немею:
Оттуда, с той горы, я начал путь.
Там из кровавых уст раздался скорбный голос.
В те дни я был велик, а Он так слаб.
С смиреньем Божества мощь Разума боролась.
Но взял Он смерть мою, и вот ― я раб.
За долгие века несет мученья
Мой одинокий дух. Но гордому врагу
Не победить его. О, мщенья, мщенья!
Ведь я еще отмстить Тебе могу!
Отдай мне смерть, разбей на мне оковы, ―
Тогда борись со мной!..
Угрозы и мольбы
Стихают. Небеса прекрасны и суровы.
Свобода ― далеко. Кругом ― рабы.
1904
