ДЕЗЕРТИР
Выскочил из окружения.
Драпанул.
Бежал, задыхаясь, захлебываясь,
Чуя спиной отдаление выстрелов.
И вдруг неизвестно как выплутал
К знакомым кочкарникам.
Там стояли стога прошлогоднего сена.
Упал под стог болотного сена.
Перестрелка суматошила слева,
Постепенно
Отдаляясь.
Долго дышал, отдыхал, принимая в сознание
То, что было вокруг: стальной холод осенней ночи,
Стога сена и звезды неба.
Звезд было густо. Метеориты
Трассировали беззвучными очередями.
Он лежал на спине.
Кто видел ночные стога, тот знает,
Что они порождают чувство движения к небу,
Что грузно вплывают в звезды,
Придавая им запах увядающих трав.
Со стогов не кажется страшной вселенная,
Потому что в них можно угреться,
И движение к небу ощущать как движение к дому.
Он проехал в уме тряским кочкарником,
Потом чистым округлым кустарником ближних делянок.
У сенного навеса,
Круто развернув передок,
Плечом поднажал и вывернул воз.
Но оттуда домой не поехал,
Ибо дома себя не увидел.
Лежал, привалившись к стогу.
Звезды чиркали с неба.
Бой смещался к востоку.
Артиллерия била слева.
Хорошо пригреться, отдыхая от смерти,
От приказа: живым не сдаваться. Да он и не сдался.
Винтовку с собой уволок – ее он припрячет в стогу.
Подобная полночь
Бывает поздней осенью,
Когда седеют трава
И осины, не отронявшие листьев.
Выйдешь, бывало, из дома
По нужде. И замрешь у крыльца,
Пока кот, черномазый колдун,
Не притрется к ногам.
Если войска отступают, надо поддерживать дом.
Он это сено косил прошлым годом.
Бабы во время покоса пахнут просушенным потом,
Жаром и соком пьяной болотницы.
Теперь он прошел в уме
Задами, по тропке ― к избе.
Но в дверь не вошел,
Потому что опять дома себя не увидел.
Лежал, привалившись к стогу,
Бой смещался к востоку.
Когда шли к фронту, навстречу гнали стада.
По обочине шли пастухи,
Завернувшись в кнуты, словно в скатки.
Старый бык неумело
Волочил за собою телегу,
Свое грузное тело
Унося от набега.
А потом авиация налетела…
Тот, кто лежал в стогу осенней травы,
Знает, как далеко до рассвета
Ночь наклоняется к утру,
Как, словно без ветра,
Дуновение пробегает в осиннике.
Лежал, привалившись к стогу.
Живой, слава Богу!
Бой смещался к востоку.
Там, за Вязьмой, грозный гуд:
Там фашисты наших бьют!
Закричала сова.
А-а!
Не позднее февраля 1976