ПСКОВИТЯНКА
Поганкины палаты
Белее изразца.
На столбиках пузатых
Свисает свод крыльца.
Трава ежом зеленым
Замшила тихий двор,
А ветер вздохом сонным
Кружит в воротах сор.
Томясь, спускается с крыльца
Телеграфистка Глаша.
Над крышей ― небо без конца…
Овал румяного лица,
Как греческая чаша.
Над темно-русой головой
Вуаль играет рыбкой,
В глазах, плененных синевой,
Ленивая улыбка.
Там, в Поганкиных палатах,
За стеклом в пустых покоях
Столько древней красоты:
Сарафаны в перехватах,
Зыбь парчи в густых левкоях,
Кички ― райские цветы.
Усмехнулась, помечтала.
Ах, как пресно в синем платье,
В колпачке из чесучи!
Ведь она еще не знала,
Что весенние объятья
Горячи и без парчи…
Стучит по мосткам каблучками…
С заборов густыми снопами
Лиловая никнет сирень.
Мелькнул подоконник с купчихой.
Как остров, средь заводи тихой,
Свободный раскинулся день…
Сорвала зелененький листик,
Вверху закачался шиповник,
Над церковкой птиц хоровод, ―
И каждый прохожий чиновник,
И каждый малыш-гимназистик
Ей сердце свое отдает.
На базаре ― плеск и гам:
Кони ― бабы ― печенеги.
Глаша тянется к ларькам
И глазеет на телеги.
На земле у старика
Косы синие ― рядами.
Обступили, жмут бока,
В сталь защелкали ногтями.
Обошла галдящий круг.
Из трактира ржет машина.
В стороне ― холм новых дуг.
Обернулась вниз: картина!
Пышут мальвы на платках…
Так чудесно в гору чинно
Подыматься на носках
Сквозь соборный двор пустынный.
На глади Великой смешной пароходик чуть больше мизинца,
Белеет безмолвный собор-исполин.
Под вышкой сереют корявые стены детинца.
На облаке – сонный, вечерний кармин.
Задумчиво Глаша идет, напевая, на вышку:
Глаза ― два весенних пруда.
Стоит, улыбаясь, смиряя задор и одышку,
И смотрит, как гаснет внизу у обрыва вода.
Закат сквозит печальной лентой. Пора домой.
Пскова-река смывает барки лиловой тьмой.
Уже вдоль Запсковья в домишках зажгли огни.
Все купола давно уснули в седой тени.
Мать дремлет. На кривом балконе горит свеча,
Внизу в хлеву вздыхает телка, сквозь сон мыча,
И самовар бурлит-клокочет, ждет на столе…
Быстрее вихря мчится Глаша в знакомой мгле.
1918