Как рукопись, которую когда-то
равняли с половиной государства,
со жнивами, с охотой соколиной,
с медоточивой бранью мудрецов,
как эта рукопись, я исключаю страх.
Течение деревьев придорожных
краснеет. Сок, прозрачнейший в полыни,
зеленоватый в ласковой гадюке,
забагрянел в артерии моей.
И близко торфяная кровь земли.
Как рукопись, которую по букве
разносят терпеливые прожилки
(в другую половину мирозданья,
случается, и дети забегут;
Архангел обучает их письму),
по букве я расту с учениками.
Они склады и капли разбирают.
И грамотно/ осыпанную астру
составили они по лепестку.
И астра светит в тучной темноте.
1970