Ни морем, ни древом, ни крепкой звездой,
ни ночью глубокой, ни днем превеликим ―
ничем не утешится разум земной,
но только любовью отца и владыки.
Ты, слово мое, как сады в глубине,
ты, слава моя, как сады и ограды,
как может больной поклониться земле ―
тому, чего нет, чего больше не надо.