Битые яблоки пахнут вином,
Сад ― как церковь, в дыму и колоннах.
Я в гамаке вычисляю бином,
Строятся цифры в строгих колоннах.
Строятся цифры, гибнут и мрут
(Лист дохнул, опадая в раздумьи).
Строятся цифры, гибнут и мрут,
Как катастрофы на Марсе ― без шума.
В этом побоище буква ― солдат,
Альфа какой-нибудь маленькой силы,
Где-то в деталях спускается в ад,
Куда его логика сил скосила.
Кто он в кишеньи массовых войн,
В сложных выкладках, в числах горячих?
И страшная мысль: а ведь без него
Не разрешить задачи!
Здесь ли? Не в этом ли новом узле
Проходит проблема нашего века?
С этого дня я суровей и злей
От уважения к человеку.
1919
Сад ― как церковь, в дыму и колоннах.
Я в гамаке вычисляю бином,
Строятся цифры в строгих колоннах.
Строятся цифры, гибнут и мрут
(Лист дохнул, опадая в раздумьи).
Строятся цифры, гибнут и мрут,
Как катастрофы на Марсе ― без шума.
В этом побоище буква ― солдат,
Альфа какой-нибудь маленькой силы,
Где-то в деталях спускается в ад,
Куда его логика сил скосила.
Кто он в кишеньи массовых войн,
В сложных выкладках, в числах горячих?
И страшная мысль: а ведь без него
Не разрешить задачи!
Здесь ли? Не в этом ли новом узле
Проходит проблема нашего века?
С этого дня я суровей и злей
От уважения к человеку.
1919