Болеро
Т. Х.
Вначале была барабанная дрожь.
Душа еле брезжила. / Мир содроганий,
когда еще толком не разберешь,
насколько он жуток, насколько хорош
своими сбывающимися кругами.
Случайный комочек, я жил не спеша,
дышал и наигрывал. / Взял чью-то руку
(попробуй от века не взять ни шиша!)
И слышу ― во мне назревает душа
и гонит меня вслед за всеми по кругу.
Упруго и сладостно ширится круг,
томит нарастанием. / Хлопни в ладоши,
притопни, присвистни, но в том-то и трюк:
в лесу унизительно поднятых рук
я думаю так же и делаю то же.
Безликость шумна, многолюдство пестро,
похожесть навязчива. / Мне да воздастся:
все гибче сплетаются зло и добро,
все шибче раскачивает болеро
свою карусель на краю святотатства.
Все круче, все злей, все бесстыдней круги,
нет времени кашлянуть. / Вкрадчивый демон,
уже еле сдерживая кулаки,
гремит посредине в четыре руки,
и все ему кажется, круг недоделан.
Головокружительная толчея!
Собой оставаться ли? / Общим горючим
до свиста источены жилы, и я ―
как все, возвращаюсь на круги своя:
на полоборота наш век недокручен.
Давайте сыграем в хорошую жизнь,
какого рожна еще! / Громче божись,
кружись и за душу свою не держись,
ногами к разрыву ложись вне себя от восторга…
Пусть руки расторгло,/ пусть душу исторгло, ―
скрежещет жестокий восторг!..