Строят дом
Моей матери
Все ясностью осенней залито:
и двор, и бревна, и стропила.
Все солнце, скопленное за лето,
в последних листьях проступило.
И нестерпимо стынет озеро
холодно-яркой синевою.
И там, где ночью подморозило,
встает сиянье над травою.
И высота к полудню периста,
и догорающие рощи
устали спорить из-за первенства,
и все просторнее и проще.
И плотники от солнца морщатся,
с коленей сбрасывая стружку.
И пятилетняя помощница
наверх протягивает кружку.
И что смотреть из-под ладони-то,
как жгут ботву на огороде ―
впервые что-то нынче понято
в себе, и в людях, и в природе.
Впервые ― даже удивительно,
как раньше мы не замечали! ―
земля такая, как увидена:
без тени, в сущности, печали.
Доносит песню, чуть охрипшую,
струится понизу прохлада.
Дождаться бы дымка над крышею
и ― больше ничего не надо!