За руки белые меня
берут, как хулигана.
Две гимнастерки, два ремня,
два вежливых нагана.
На все четыре сапога
подкована свобода.
Я сразу вырос во врага
перед лицом народа.
Меня сгибают пополам,
пихают в черный ворон.
А вся Россия по углам
за нищим разговором.
Толкует про житье-бытье,
пьет мертвую со скуки,
пока мне именем ее
выкручивают руки.