Приходят с улиц, площадей,
Все глохнет, как в лесном загоне,
Ладони будто бы людей
Моей касаются ладони.
И мне, пожалуй, все равно,
Что тут ― мечта и что ― обманы,
Я вижу темное вино,
Уже разлитое в стаканы.
Я вижу женщины глаза,
Которых чище не бывает;
И непослушная слеза
Напрасно зренье застилает…
Все глохнет, как в лесном загоне,
Ладони будто бы людей
Моей касаются ладони.
И мне, пожалуй, все равно,
Что тут ― мечта и что ― обманы,
Я вижу темное вино,
Уже разлитое в стаканы.
Я вижу женщины глаза,
Которых чище не бывает;
И непослушная слеза
Напрасно зренье застилает…