В болотах завязшие горы,
В подножиях гор ― облака.
И серое, дымное море
В кольце голубого песка.
Я знал Гулливера потехи,
Березы и ели топча,
Рукой вырывая орехи
Из стиснутых лап кедрача.
Я рвал, наклоняясь, рябину
И гладил орлиных птенцов.
Столетние лиственниц спины
Сгибал я руками в кольцо.
И все это ― чуткое ухо
Подгорной лесной тишины,
Метель тополиного пуха
И вьюга людской седины.
Все это (твердят мне) ― не надо
Таежная тропка ― узка,
Тайга ― не предмет для баллады
И не матерьял для стиха…