Дедушкин кисет
О дедушкин кисет из бисера и шелку!..
Я долго на него смотрела втихомолку.
Как хороши его наивные цветы,
Слинявшие тона, изящные листы,
Тюльпаны с голубым и розовые розы.
Гляжу… и странные в душе витают грезы.
Я вижу бабушку. Она была тогда
Чиста, как лилия, прелестна, молода,
С глазами серыми и темными косами.
В душе ее едва зажглись любви мечты,
Любви неопытной и полной чистоты,
Любви дозволенной и скрепленной отцами.
Они рассталися ― на год; но не была
Для сердца юного разлука тяжела.
Она ждала его с доверием счастливым;
В ней места не было сомненьям и порывам;
Чтоб скоротать часы и чтоб мечтать о нем,
Она взяла шелки и бисер самоцветный;
И труд, труд женственный, едва заметный,
Вперед все двигался, неспешно, с каждым днем,
Под пальцами ее узоры вырастали
И появлялися махровые цветы,
А в нежную канву иголка тонкой стали
Вплетала нежные и светлые мечты.
Работа шла к концу, покою помогая;
В ней ожидание с надеждою слилось;
Когда окончилась задача дорогая,
Разлука кончилась ― и счастье началось.
Уж старым старичком, дрожащими руками
Как только дедушка брался за свой кисет ―
Невольно он глядел на бабушку глазами,
В которых теплились и ласка и привет.
И старичков уж нет… А он! Любви счастливой
Свидетель ласковый и вечно молчаливый ―
Остался на земле испытанный кисет.
… Теперь кисетов нет,
Не в моде долгие и скучные работы,
Что требуют труда и дружеской заботы,
Работать некогда, нам дорог каждый час,
Машины грузные работают за нас.
Кисет ― мешочком стал, теперь в нем носят внучки
Бинокли и платок; хорошенькие ручки
Несут его в театр, небрежно теребя.
Но я ценю того, кто, о былом скорбя,
На миг забудется в наивно-грустных грезах,
Кто память старины в твоих оценит розах
И с нежной ласкою посмотрит на тебя.