НА РОДИНЕ
От павших твердынь Порт-Артура,
С кровавых манчжурских полей,
Калека солдат истомленный
К семье возвращался своей.
Спешил он жену молодую
И малого сына обнять,
Увидеть любимого брата,
Утешить родимую мать.
Пришел он… В убогом жилище
Ему не узнать ничего:
Чужая семья там ютится,
Чужие встречают его.
И стиснула сердце тревога:
«Вернулся я, видно, не в срок…
Скажите ― не знаете ль, братцы,
Где мать? Где жена? Где сынок?» ―
«Жена твоя… Сядь отдохни-ка:
Небось, твои раны болят?» ―
«Скажите скорее мне правду,
Всю правду!» ― «Мужайся, солдат.
Толпа изнуренных рабочих
Решила пойти ко дворцу,
Защиты искать ― с челобитной ―
К царю, «как к родному отцу»…
Надев свое лучшее платье,
С толпою пошла и она…
И насмерть зарублена шашкой
Твоя молодая жена!» ―
«Но где же остался мой мальчик,
Сынок мой?» ― «Мужайся, солдат:
Твой сын в александровском парке
Был пулею с дерева снят». ―
«Где мать?» ― «Помолиться в Казанский
Старушка к обедне пошла:
Избита казацкой нагайкой,
До ночи едва дожила». ―
«Не все ж еще взято судьбою:
Остался единственный брат ―
Моряк, молодец и красавец…
Где брат мой?» ― «Мужайся, солдат!» ―
«Неужто и брата не стало?
Погиб, знать, в неравном бою?» ―
«О нет, не сложил у Цусимы
Он жизнь молодую свою:
Убит он у Черного моря,
Где их броненосец стоит…
За то, что вступился за правду, ―
Своим офицером убит!»
Ни слова солдат не ответил:
Лишь к небу он поднял глаза…
Была в них великая клятва
И будущей мести гроза.
Январь 1905