
Русская легенда
Ах, Дон, ты наш Дон, Сын Иванович, Дон!
Русская хороводная песня
На траве-мураве седой дедушка спит:
Иван-озеро чистые волны катит
По зеленым лугам на раздольной Руси.
Не морщины бегут по челу старика,
Когда сердце его обуяла тоска:
То по озеру мутные волны пошли;
То задумал Иван, как пристроить детей,
Сколько им отвести безрубежных полей;
И послал, как велось, к сыну Шату послов,
Чтобы Шат обождал лет десяток-другой,
Пока мочь-богатырь или разум иной
С ним поладят навек и вольются в него, ―
И тогда пусть себе куда хочет идет,
Сколько хочет земель во владенье берет.
Не спросившись отца, Шат ― пустая башка ―
Зажурчал, зашипел, да пустился бежать
По полям, по степям, да раздолья искать.
Долго шастался он; воротился ни с чем.
Поистратилась там сила-мочь у него,
Разум был короток, недостало его,
А хотелось ему до аваров дойти.
За родные поля не зашел, и назад
Воротился к отцу обессиленный Шат,
Притаился в углу, чтоб не знали его.
Помутилась лазурь на отцовских очах,
И морщины по лбу пронеслися в волнах;
Застонал, будто гром, разъяренный старик…
Но пришел меньший сын, по прозванию Дон,
И отвесил отцу со смиреньем поклон:
Разогнал он печаль на лице старика.
Словно ясный денек заблистала волна,
И бурмитским зерном покатилась она:
Загляделись в волну небеса и земля.
«Будь счастлив, тихий Дон, куда хочешь иди,
И привольно везде свои волны кати!
Чрез тебя, добрый сын, будет славен отец:
Возьми силы мои, возьми волны мои!..» ―
«Не дари мне, отец, чисты волны твои:
На потеху врагам ты травой зарастешь.
Если бог наградит меня долей благой,
Тебя стану кормить, мой отец дорогой,
Будешь жить-поживать без кручины лихой!..»
И взвился тихий Дон
Серебристой змеей,
По зеленым лугам
Покатился рекой;
Далеко полетел
Сизокрылым орлом,
И на землю упал
Бесконечным лучом.
Дон живою водой
Хитрых греков поил,
И хозаров лихих
Он на битвы носил;
Под ладьями славян
Он приветно шумел,
Громки песни свои
Им с гуслярами пел.
Ах, Дон, ты наш Дон, Сын Иванович, Дон!
Русская хороводная песня
На траве-мураве седой дедушка спит:
Иван-озеро чистые волны катит
По зеленым лугам на раздольной Руси.
Не морщины бегут по челу старика,
Когда сердце его обуяла тоска:
То по озеру мутные волны пошли;
То задумал Иван, как пристроить детей,
Сколько им отвести безрубежных полей;
И послал, как велось, к сыну Шату послов,
Чтобы Шат обождал лет десяток-другой,
Пока мочь-богатырь или разум иной
С ним поладят навек и вольются в него, ―
И тогда пусть себе куда хочет идет,
Сколько хочет земель во владенье берет.
Не спросившись отца, Шат ― пустая башка ―
Зажурчал, зашипел, да пустился бежать
По полям, по степям, да раздолья искать.
Долго шастался он; воротился ни с чем.
Поистратилась там сила-мочь у него,
Разум был короток, недостало его,
А хотелось ему до аваров дойти.
За родные поля не зашел, и назад
Воротился к отцу обессиленный Шат,
Притаился в углу, чтоб не знали его.
Помутилась лазурь на отцовских очах,
И морщины по лбу пронеслися в волнах;
Застонал, будто гром, разъяренный старик…
Но пришел меньший сын, по прозванию Дон,
И отвесил отцу со смиреньем поклон:
Разогнал он печаль на лице старика.
Словно ясный денек заблистала волна,
И бурмитским зерном покатилась она:
Загляделись в волну небеса и земля.
«Будь счастлив, тихий Дон, куда хочешь иди,
И привольно везде свои волны кати!
Чрез тебя, добрый сын, будет славен отец:
Возьми силы мои, возьми волны мои!..» ―
«Не дари мне, отец, чисты волны твои:
На потеху врагам ты травой зарастешь.
Если бог наградит меня долей благой,
Тебя стану кормить, мой отец дорогой,
Будешь жить-поживать без кручины лихой!..»
И взвился тихий Дон
Серебристой змеей,
По зеленым лугам
Покатился рекой;
Далеко полетел
Сизокрылым орлом,
И на землю упал
Бесконечным лучом.
Дон живою водой
Хитрых греков поил,
И хозаров лихих
Он на битвы носил;
Под ладьями славян
Он приветно шумел,
Громки песни свои
Им с гуслярами пел.