Убийства, обыски, кочевья,
Какой-то труп, какой-то ров,
Заиндевевшие деревья
Каких-то городских садов.
Дымок последней папиросы…
Воспоминания измен…
Светланы пепельные косы,
Цыганские глаза Кармен…
Неистовая свистопляска
Холодных инфернальных лет,
Невнятная девичья ласка…
Всё кончено. Возник поэт.
Вот я бреду прохожих мимо,
А сзади молвлено: чудак…
И это так непоправимо,
Нелепо так, внезапно так.
Постыдное второрожденье:
Был человек ― а стал поэт.
Отныне незаконной тенью
Спешу я сам себе вослед.
Но бьется сердце, пухнут ноги…
Стремясь к далекому огню,
Я как-нибудь споткнусь в дороге
И ― сам себя не догоню.
1929
Петербург