Сенаторы себя к сиденьям приковали,
И заседание под медные рога ―
Непрерываемо. Враг топчет берега,
И, бронями кипя, пораскалились дали,
Но память о былом, ― о Пирре, Аннибале,
Как последождная победная дуга.
И, клятву выковав в произнесеньи четком, ―
Спокойный человек с квадратным подбородком
Запаивает жезл в медь маленькой руки,
И, чуя пиршество, чертят по небу птицы:
По мрамору ступень упруги и легки
Шаги Диктатора, ― плеск молока волчицы.
1917