Аграмматическая статика
Вкруг молчь и ночь,
Мне одиночь.
Тук пульса по опушке пушки,
Глаза веслом ресниц гребут.
Кромсать и рвать намокшие подушки,
Как летаргический проснувшийся в гробу,
Сквозь темь кричат бездельничая кошки
Хвостом мусоля кукиш труб.
Согреть измерзшие ладошки
Сухих поленьях чьих-то губ.
Вкруг желть и жолчь
Над одиночью молчь.
Битюг ругательства. Пони брани.
Барьер морщин. По ребрам прыг коня.
Тащить занозы вспоминаний
Из очумевшего меня,
Лицо как промокашка тяжкой ранки.
И слезы, может быть, поэта ремесло?
За окном ворчит шарманка
Чрезвычайно весело: ―
Ты ходила ли, Людмила,
И куда ты убегла?
В решето коров доила,
Топором овцу стригла.
Проулок гнет сугроб, как кошка.
Слегка обветренной спиной.
И складки губ морщинами гармошка.
Следы у глаз, как синие дорожки,
Где бродит призрак тосковой
Червем ползут проселки мозга,
Где мыслей грузный тарантас.
О, чьи глаза ― окном киоска,
Здесь продают холодный квас?!
Прочь ночь и одиночь.
Одно помочь.
Под тишину
Скрипит шарманка на луну: ―
Я живая словно ртуть,
Грудь на грудь.
Живот на живот ―
Все заживет.
Февраль 1919