Год позабыл, но помню, что в пятницу,
К небоскребу подъехав в коляске простой,
Я попросил седую привратницу
В лифте поднять меня к вам в шестой.
Вы из окошка, туберкулезно-фиалковая,
Увидали меня и вышли на площадку.
В лифт сел один и, веревку подталкивая,
Заранее снял ласково правую перчатку.
И вот уж, когда, до конца укорачивая
Канат подъемника, я был в четвертом, ―
Допрыгнула до меня Ваша песенка вкрадчивая,
А снизу другая, запетая чортом.
И вдруг застопорил лифт привередливо,
И я застрял между двух этажей,
Бился и плакал, кричал надоедливо,
Напоминая в мышеловке мышей.
А Вы все выше/ Уходили сквозь крышу,
И чорт все громче, все ярче пел,
И только его одну песню слышал
И вниз полетел.
1913