Хьюмби чашку протянул к небесам,
И Он ее наполнил сам
Горячей кашей
Синеватой, впрочем, белой.
И хьюмби, взяв ее несмело,
На свой двуножник/ Ставит и варит
И сам в себе помешивает ложкой,
Века проходят ― каша не кипит
Иль, закипев, сникает.
Но иногда встречаются средь хьюмби ―
Как васильки в полях ― почти не хьюмби,
Их мозг оранжевый, зеленый или синий,
Они, бывает, видят все ногтями,
Как правило, бесстрашны, нелюдимы,
На вид они ― совсем простые хьюмби,
Еще их признак ― мяса не едят.
Иные хьюмби любят их смертельно,
Другие ж хьюмби очень их не любят ―
Ведь чем хьюмбабистее, тем суровей.
А он, несчастный, смотрит ввысь коровой,
Он доится как все, но чем?
Настойкой ядовитою спиртовой.
Но все-таки и он/ Немного хьюмбоват,
Глухонемой и прозорливый,
Но он вам ― брат.