Почему вот этой пылинке
Говорю я не «ты», а «я»?
Кремешку, блеснувшему глухо
В смертной впадине бытия.
Когда бы Солнцу я посмела
Сказать, лучами все паля: ―
Горячее мое! Родное!
Ты ― мое тело. Это ― я. ―
Но даже ветром я не стану,
И он уже не станет мной,
Хозяйка я одна под темной
Растленной этой скорлупой.
1996