ЧЕРНАЯ СМОРОДИНА
А. Безыменскому
Золотые пятна рассыпают комнаты.
Я иду предместьями, хмурый и непонятый.
Желтые тропиночки! Сколько тропок пройдено,
А в лукавом взгляде у меня ― смородина.
Ягода-смородина, соком наливная,
Спелая смородина, черная, хмельная!
Чей же льется голос в смуглые потемки?
С фабрики шагают с песнею девчонки,
И у каждой груди обтянула майка…
Я взволнован песней. Песня будто чайка.
То взовьется кверху, то к земле присядет.
У меня на сердце на себя досада…
Я взволнован смехом девичьим глубоко…
Но хожу в предместье вечно одиноко,
Я хожу, вздыхаю, будто от погони,
Подойду к веселью, а меня прогонят.
Уходи отсюда, места нет пришельцам;
Ты не наш фабричный, ― нам с тобой не спеться!
У тебя есть хата на кудрявой родине,
И в глазах лукавых у тебя смородина.
Спелая смородина, черная, хмельная.
Уходи с гулянки, голова шальная!
Ты до каждой точки в песне ― деревенский,
Нам куда дороже нынче Безыменский!..
Ой, друзья! / Ой, други! Выслушайте слово:
Старый дедов хутор не зову я кровом.
На деревне нынче эта песня льется:
Разве ломть с ковригой вновь когда срастется?
Правда, не скрываю! Правду не скрываю:
Слышится мне тройка в бубенце трамвая.
Провода засвищут, пропадет досада;
Сердцу примерещится посвист конокрада!
Месяц, точно ястреб, над окрайной кружит.
Я иду вздыхая. Переулки уже.
Золотые пятна погасили комнаты.
В суете окрайнской я один, непонятый.
Я иду, вздыхая о далекой родине:
«Пропадай скорее, черная смородина!»
Февраль 1927