
Черноземная полоса. 37. «Нет ограды! Не видать часовни…»
Нет ограды! Не видать часовни!
Рядом гряд могилки подняты…
Спят тут люди, все под Богом ровни,
С плеч сложив тяжелые кресты.
Разоделись грядушки цветами,
Будто поле, что́ под пар пошло;
Вдоль борозд, намеченных гробами,
Много тени к ночи залегло…
В этот год вы, грядки, помельчали;
Помню я: вас больше было тут.
Волны смерти тихой зыбью стали,
Год еще ― и вовсе пропадут.
Дождь пройдет ― вершинки обмывает;
Вспашут землю, станут боронить,
Солнце выжжет, ветер заровняет…
Поле было ― полю тут и быть!
1880?
Нет ограды! Не видать часовни!
Рядом гряд могилки подняты…
Спят тут люди, все под Богом ровни,
С плеч сложив тяжелые кресты.
Разоделись грядушки цветами,
Будто поле, что́ под пар пошло;
Вдоль борозд, намеченных гробами,
Много тени к ночи залегло…
В этот год вы, грядки, помельчали;
Помню я: вас больше было тут.
Волны смерти тихой зыбью стали,
Год еще ― и вовсе пропадут.
Дождь пройдет ― вершинки обмывает;
Вспашут землю, станут боронить,
Солнце выжжет, ветер заровняет…
Поле было ― полю тут и быть!
1880?