Мефистофель. 10. Полишинели
Есть в продаже на рынках, на тесьмах, на пружинках
Картонажные полишинели.
Чуть за нитку потянут, вдруг огромными станут!
Уменьшились, ― опять подлиннели…
Вот берет Мефистофель человеческий профиль,
Относимый к хорошим, к почтенным,
И в общественном мненьи создает измененье
По причинам, совсем сокровенным.
Так, вот этот! Считают, что другого не знают,
Кто бы так был умен и так честен,
Всё в нем складно ― не худо, одним словом, что чудо!
Добр и кроток, красив и прелестен!
А сегодня открыли, всех и вся убедили,
Что во всем он и всюду ничтожен!
Что живет слишком робко, да и глуп он, как пробка,
Злом и завистью весь растревожен!
А вот этот? Сегодня, как у гроба Господня
Бесноватый, сухой, прокаженный,
И поруган, и болен, и терпеть приневолен,
Весь ужасной болезнью прожженный!
Завтра ― детище света! Муж большого совета,
Где и равный ему не найдется…
Возвеличился профиль! Дернул нить Мефистофель
И кривлянью фигурки смеется…
1881?
Есть в продаже на рынках, на тесьмах, на пружинках
Картонажные полишинели.
Чуть за нитку потянут, вдруг огромными станут!
Уменьшились, ― опять подлиннели…
Вот берет Мефистофель человеческий профиль,
Относимый к хорошим, к почтенным,
И в общественном мненьи создает измененье
По причинам, совсем сокровенным.
Так, вот этот! Считают, что другого не знают,
Кто бы так был умен и так честен,
Всё в нем складно ― не худо, одним словом, что чудо!
Добр и кроток, красив и прелестен!
А сегодня открыли, всех и вся убедили,
Что во всем он и всюду ничтожен!
Что живет слишком робко, да и глуп он, как пробка,
Злом и завистью весь растревожен!
А вот этот? Сегодня, как у гроба Господня
Бесноватый, сухой, прокаженный,
И поруган, и болен, и терпеть приневолен,
Весь ужасной болезнью прожженный!
Завтра ― детище света! Муж большого совета,
Где и равный ему не найдется…
Возвеличился профиль! Дернул нить Мефистофель
И кривлянью фигурки смеется…
1881?
