Не в парадную дверь музея ―
черным ходом – не наслежу? ―
и гордясь и благоговея,
в гости к Пушкину я вхожу.
Я намного сейчас моложе ―
ни морщин, ни сединок нет,
бьется сердце мое. Похоже,
словно мне восемнадцать лет.
Будто не было жизни трудной,
поражений, побед, обид.
Вот сейчас из-за двери чудный
голос Пушкина прозвучит.
И, в своем самомненье каясь,
не решаясь ни сесть, ни встать,
от волнения заикаясь,
буду я ― для него ― читать.
Как бы ни было ― будь что будет,
в этом вихре решаюсь я:
пусть меня он сегодня судит,
мой единственный судия.
1972