К г. ДМИТРЕВСКОМУ НА СМЕРТЬ Ф. Г. ВОЛКОВА
Котурна Волкова пресеклися часы!
Прости, мой друг, навек, прости, мой друг любезный.
Пролей со мной поток, о Мельпомена, слезный,
Восплачь, и возрыдай, и растрепли власы!
Мой весь мятется дух, тоска меня терзает,
Пегасов предо мной источник замерзает.
Расинов я театр явил, о Россы, вам,
Богиня! а тебе поставил пышный храм!
В небытие теперь сей храм перенесется,
И основание его уже трясется.
Се смысла моего и тщания плоды,
Се века целого прилежность и труды!
Что, Дми́тревский, зачнем мы с сей теперь судьбою?!
Расстался Волков наг со мною и с тобою,
И с музами навек. Воззри на гроб его;
Оплачь, оплачь со мной ты друга своего,
Которого, как нас, потомство не забудет!
Переломи кинжал: театра уж не будет.
Простись с отторженным от драмы и от нас;
Простися с Волковым уже в последний раз,
В последнем как ты с ним игрании прощался,
И молви, как тогда Оскольду извещался,
Пустив днесь горькие струи из смутных глаз:
«Коликим горестям подвластны человеки!
Прости, любезный друг, прости, мой друг, навеки!»
1763?