АРТИСТ
Иосифу Уткину
Четырем лошадям/ На фронтоне Большого театра ―
Он задаст им овса,/ Он им крикнет веселое «тпру!».
Мы догнали ту женщину! / Как тебя звать? Клеопатра?
Приходи, дорогая,/ Я калитку тебе отопру.
Покажу я тебе и колодец,/ И ясень любимый.
Познакомлю с друзьями,/ К родителям в гости сведу.
Посмотри на меня―/ Никакого на мне псевдонима,
Весь я тут―/ У своих земляков на виду.
В самом дальнем краю/ Никогда я их не позабуду,
Пусть в моих сновиденьях/ Оно повторится стократ ―
Это мирное поле,/ Где трудятся близкие люди
И журав[е]ль лениво бредет,/ Как скучающий аристократ.
Я тебе расскажу/ Все свои сокровенные чувства,
Что люблю, что читаю,/ Что мечтаю в дороге найти.
Я хочу подышать/ Возле теплого тела искусства,
Я в квартиру таланта/ Хочу как хозяин войти.
Мне б запеть под оркестр/ Только что сочиненную песню,
Удивительно скромную девушку/ Вдруг полюбить,
Погибать, как бессмертный солдат/ В героической пьесе,
И мучительно думать в трагедии:/ «Быть иль не быть?»
Быть красивому дому/ И дворику на пепелище!
Быть ребенку счастливым,/ И матери радостной быть!
На измученной нашей планете,/ Отроду нищей,
Никому оскорбленным/ И униженным больше не быть!
И не бог поручил,/ И не сам я надумал такое,
Это старого старше,/ Это так повелось искони,
Чтобы прошлое наше/ Не оставалось в покое,
Чтоб артист и художник/ Вторгались в грядущие дни.
Я ― как поле ржаное,/ Которое вот-вот поспеет,
Я ― как скорая помощь,/ Которая вот-вот успеет, ―
Беспокойство большое/ Одолевает меня,
Тянет к людям Коммуны/ И к людям вчерашнего дня.
По кавказским долинам/ Идет голодающий Горький,
Пушкин ранен смертельно,/ Ломоносову нужно помочь!..
Вот зачем я тебя/ Догоняю на славной четверке,
Что мерещится мне/ В деревенскую долгую ночь!
1948