Под этим низким потолком
С тюремным вырезом для света,
Здесь жил поэт. И самый дом
Уже тогда был Дом поэта.
Что было видно из окна,
Высокого и чуть косого? ―
Безоблачная глубина,
Да горы, да соседки-совы…
Он слушал моря мерный вал,
А может быть, не слушал даже,
И Капитанов воспевал,
Душой с отважными бродяжа.
Свой лучший отдых от стихов,
С неумолимостью научной,
Он видел в битвах пауков,
Плененных им собственноручно.
Он их, наверно, уважал,
Сидельцев спичечных коробок, ―
Он сам от битвы не бежал
И в этой битве не был робок,
Когда безумные полки
Георгиевских кавалеров
Запрыгали, как пауки,
В тазу неслыханных размеров,
Когда нездешней розни власть,
Дразня дерущихся тростинкой,
В нем воскресила злую страсть
Тарантульего поединка. ―
И свой его народ разъял,
Свой Бог попрал, как тунеядца!
Мы все расстреляны, друзья,
Но в этом трудно нам сознаться…
22 июля 1929
Коктебель