Тихонов Н. С.
«Сон переживал последнюю историю …»

Сон переживал последнюю историю ―
Предутреннюю вялость, недоступную перу,
Когда неожиданно, как смерч на плоскогорье,
По ставням забегали десятки рук.
Красноармейцы путались в подсумках,
Бились в шинелях, рукавов не находя,
«Белые в деревне» ― звенело, как по рюмкам,
По стеклам, иголками в головах бродя.
Батальона не было ― вылезали тени,
Тени страшились того, что впереди,
Хриплого значенья стреноженных волненьем
Слов командирских: «Сдавайся! Выходи!»
Какой рябиной в будущем
Подарит осень или
Какие облака ― не кровь ли с молоком?
Вопросы тишины упали грудой щеп, ―
Забор оброс тоской, как подворотной пылью,
Кто не нашел сапог, сдавался босиком.
Самсоньевский, нежась в золоте погон,
Красным билетом махая, нарочно
Рвал его на части, плюя на картон,
Ничем не повинный, но гордый и в кусочках.
Выра обернулась берлогой, оврагом,
Где путник попадает на волчий бал,
Падает Калинин, Купше ― с отвагой,
Падает Таврин, пробитый, как бумага,
И враг его слетает, что камень, ― наповал.
Воскреснув, врывается само янычарство,
Стирающее расу, привычки, лоск ― насквозь,
Швыряют людей, их режут, как пространство,
В них шпарят, как в доску, и в мясо, и в кость.
И тут же целуются, тут же скулы
Подернуты дрожью у пленных, как у дев.
Артачатся лошади, и тащится сутулый
Царский семеновский марш, обалдев.
… К штабу запылили балахоны,
Криками набухла кутерьма ―
Это смерть, махнув на все препоны,
Приближалась, прячась за дома.