Емче органа и звонче бубна
Молвь ― и одна для всех:
Оx, когда трудно, и ах, когда чудно,
А не дается ― эх!
Ах с Эмпиреев и ox вдоль пахот,
И повинись, поэт,
Что ничего кроме этих ахов,
Охов, у Музы нет.
Наинасыщеннейшая рифма
Недр, наинизший тон.
Так, перед вспыхнувшей Суламифью ―
Ахнувший Соломон.
Ах: разрывающееся сердце,
Слог, на котором мрут.
Ах, это занавес ― вдруг ― разверстый.
Оx: ломовой хомут.
Словоискатель, словесный хахаль,
Слов неприкрытый кран,
Эх, слуханул бы разок ― как ахал
В ночь половецкий стан!
И пригибался, и зверем прядал…
В мхах, в звуковом меху:
Ах ― да ведь это ж цыганский табор ―
Весь! ― и с луной вверху!
Се жеребец, на аршин ощерясь,
Ржет, предвкушая бег.
Се, напоровшись на конский череп,
Песнь заказал Олег ―
Пушкину. И ― раскалясь в полете ―
В прабогатырских тьмах ―
Неодолимые возгласы плоти:
Оx! ― эх! ― ах!
23 декабря 1924