Никуда не уехали ― ты да я ―
Обернулись прорехами ― все моря!
Совладельцам пятерки рваной ―
Океаны не по карману!
Нищеты вековечная сухомять!
Снова лето, как корку, всухую мять!
Обернулось нам море ― мелью:
Наше лето ― другие съели!
С жиру лопающиеся: жир ― их «лоск»,
Что не только что масло едят, а мозг
Наш ― в поэмах, в сонатах, в сводах:
Людоеды в парижских модах!
Нами ― лакомящиеся: франк ― за вход.
О, урод, как водой туалетной ― рот
Сполоснувший ― бессмертной песней!
Будьте прокляты вы ― за весь мой
Стыд: вам руку жать, когда зуд в горсти,
Пятью пальцами ― да от всех пяти
Чувств ― на память о чувствах добрых ―
Через все вам лицо ― автограф!
1932 ― 1935
Обернулись прорехами ― все моря!
Совладельцам пятерки рваной ―
Океаны не по карману!
Нищеты вековечная сухомять!
Снова лето, как корку, всухую мять!
Обернулось нам море ― мелью:
Наше лето ― другие съели!
С жиру лопающиеся: жир ― их «лоск»,
Что не только что масло едят, а мозг
Наш ― в поэмах, в сонатах, в сводах:
Людоеды в парижских модах!
Нами ― лакомящиеся: франк ― за вход.
О, урод, как водой туалетной ― рот
Сполоснувший ― бессмертной песней!
Будьте прокляты вы ― за весь мой
Стыд: вам руку жать, когда зуд в горсти,
Пятью пальцами ― да от всех пяти
Чувств ― на память о чувствах добрых ―
Через все вам лицо ― автограф!
1932 ― 1935