Цветаева М. И.
Поэма Воздуха

Ну, вот и двустишье
Начальное.
     Первый гвоздь.

Дверь явно затихла,
Как дверь, за которой гость.
Стоявший ― так хвоя
У входа, спросите вдов ―
Был полон покоя,
Как гость, за которым зов
Хозяина, бденье
Хозяйское. Скажем так:
Был полон терпенья,
Как гость, за которым знак
Хозяйки ― всей тьмы знак! ―
Та молния поверх слуг!
Живой или призрак ―
Как гость, за которым стук
Сплошной, не по средствам
Ничьим ― оттого и мрем ―
Хозяйкина сердца:
Березы под топором.
(Расколотый ящик
Пандорин, ларец забот!)
Без счету ― входящих,
Но кто же без стука ― ждет?
Уверенность в слухе
И в сроке. Припав к стене,
Уверенность в ухе
Ответном. (Твоя ― во мне.)
Заведомость входа.
Та сладкая (игры в страх!)
Особого рода
Оттяжка ― с ключом в руках.
Презрение к чувствам,
Над миром мужей и жен ―
Та Оптина пустынь,
Отдавшая ― даже звон.
Душа без прослойки
Чувств. Голая, как феллах.
Дверь делала стойку.
Не то же ли об ушах?
Как фавновы рожки
Вставали. Как ро ― та… пли!
Еще бы немножко ―
Да просто сошла б с петли
От силы присутствья
Заспинного. В час страстей
Так жилы трясутся,
Натянутые сверх всей
Возможности. Стука
Не следовало.
       Пол ― плыл.

Дверь кинулась в руку.
Мрак ― чуточку отступил.

Полная естественность.
Свойственность. Застой.
Лестница, как лестница,
Час, как час (ночной).
Вдоль стены распластанность
Чья-то. Одышав
Садом, кто-то явственно
Уступал мне шаг ―
В полную божественность
Ночи, в полный рост
Неба. (Точно лиственниц
Шум, пены о мост…)
В полную неведомость
Часа и страны.
В полную невидимость
Даже на тени.
(Не черным-черна уже
Ночь, черна ― черным!
Оболочки радужной
Киноварь, кармин ―
Расцедив сетчаткою
Мир на сей и твой ―
Больше не запачкаю
Ока ― красотой.)
Сон? Но, в лучшем случае ―
Слог. А в нем? под ним?
Чудится? Дай вслушаюсь:
Мы, а шаг один!
И не парный, слаженный,
Тот, сиротство двух.
Одиночный ― каждого
Шаг ― пока не дух:
Мой. (Не то, что дыры в них ―
Стыд, а вот ― платать!)
Что-то нужно выравнять:
Либо ты на пядь
Снизься, на мыслителей
Всех ― державу всю!
Либо ― и услышана:
Больше не звучу.

Полная срифмованность.
Ритм, впервые мой!
Как Колумб здороваюсь
С новою землей ―
Воздухом. Ходячие
Истины забудь!
С сильною отдачею
Грунт, как будто грудь
Женщины под стоптанным
Вое-сапогом.
(Матери под стопками
Детскими… )
     В тугом

Шаг. Противу ― мнения:
Не удобохож
Путь. Сопротивлением
Сферы, как сквозь рожь
Русскую, сквозь отроду ―
Рис, ― тобой, Китай!
Словно моря противу
(Противу: читай ―
По́ сердцу! ) сплечением
Толп. ― Гераклом бьюсь!
― Землеизлучение.
Первый воздух ― густ.

Сню тебя иль снюсь тебе, ―
Сушь, вопрос седин
Лекторских. Дай, вчувствуюсь:
Мы, а вздох один!
И не парный, спаренный,
Тот, удушье двух, ―
Одиночной камеры
Вздох: еще не взбух
Днепр? Еврея с цитрою
Взрыд: ужель оглох?
Что-то нужно выправить:
Либо ты на вздох
Сдайся, на всесущие
Все, ― страшась прошу ―
Либо ― и отпущена:
Больше не дышу.
Времечко осадное,
То, сыпняк в Москве!
Кончено. Отстрадано
В каменном мешке
Легкого! Исследуйте
Слизь! Сняты врата
Воздуха. Оседлости
Прорвана черта.

Мать! Недаром чаяла:
Цел воздухобор!
Но сплошное аэро ―
Сам ― зачем прибор?
Твердь, стелись под лодкою
Леткою ― утла!
Но ― сплошное легкое ―
Сам ― зачем петля
Мертвая? Полощется…
Плещется… И вот ―
Не жалейте летчика!
Тут-то и полет!
Не рядите в саваны
Косточки его.
Курс воздухоплаванья
Смерть, и ничего
Нового в ней. (Розысков
Дичь… Щепы?.. Винты?..)
Ахиллесы воздуха ―
Все́ ― хотя б и ты,
Не дышите славою,
Воздухом низов.
Курс воздухоплаванья
Смерть, где все с азов,

Заново…


Слава тебе, допустившему бреши:
Больше не вешу.
Слава тебе, обвалившему крышу:
Больше не слышу.
Солнцепричастная, больше не щурюсь
Дух: не дышу уж!
Твердое тело есть мертвое тело:
Отяготела.
Легче, легче лодок
На слюде прибрежий.
О, как воздух легок:
Реже ― реже ― реже…
Баловливых рыбок
Скользь ― форель за кончик…
О, как воздух ливок,
Ливок! Ливче гончей
Сквозь овсы, а скользок!
Волоски ― а веек! ―
Тех, что только ползать
Стали ― ливче леек!
Что́ я ― скользче лыка
Свежего, и лука.
Па́годо-музыкой
Бусин и бамбука, ―
Пагодо-завесой…
Плещь! Все шли б и шли бы…
Для чего Гермесу ―
Кры́льца? Плавнички бы ―
Пловче! Да ведь ливмя
Льет! Ирида! Ирис!
Не твоим ли ливнем
Шемахинским или ж
Кашимирским…
      Танец ―

Ввысь! Таков от клиник
Путь: сперва не тянет
Персть, потом не примет
Ног.
Без дна, а тве́рже
Льдов! Закон отсутствий
Всех: сперва не держит
Твердь, потом не пустит
В вес. Наяда? Пэри?
Баба с огорода!
Старая потеря
Тела через воду
(Водо-сомущения
Плеск. Песчаный спуск…)
― Землеотпущение.
Третий воздух ― пуст.

Седью, как сквозь невод
Дедов, как сквозь косу
Бабкину, ― а редок!
Редок, реже проса
В засуху. (Облезут
Все́, верхи бесхлебны.)
О, как воздух резок,
Резок, реже гребня
Песьего, для песьих
Курч. Счастливых засек
Редью. Как сквозь про́сып
Первый (нам-то ― засып!)
Бредопереездов
Редь, связать-неможность.
О, как воздух резок,
Резок, резче ножниц.
Нет, резца… Как жальцем
В боль ― уже на убыль.
Редью, как сквозь пальцы…
Сердца, как сквозь зубы
Довода ― на Credo
Уст полураскрытых.
О, как воздух цедок,
Цедок, цедче сита
Творческого (влажен
Ил, бессмертье ― сухо).
Цедок, цедче глаза
Гетевского, слуха
Рильковского… (Шепчет
Бог, своей ― страшася
Мощи… )
   А не цедче

Разве только часа
Судного…
    В ломо́ту

Жатв ― зачем рождаем?
… Всем неумолотом,
Всем неурожаем
Верха… По расщелинам
Сим ― ни вол ни плуг.
― Землеотлучение:
Пятый воздух ― звук.

Голубиных грудок
Гром ― отсюда родом!
О, как воздух гудок,
Гудок, гудче года
Нового! Порубок
Гуд, дубов под корень.
О, как воздух гудок,
Гудок, гудче горя
Нового, спасиба
Царского… Под градом
Жести, гудче глыбы ―
В деле, гудче клада ―
В песне, в большеротой
Памяти народной.
Соловьиных глоток
Гром ― отсюда родом!
Рыдью, медью, гудью,
Вьюго-Богослова
Гудью ― точно грудью
Певчей ― небосвода
Не "бом или лоном
Лиро-черепахи?
Гудок, гудче Дона
В битву, гудче плахи
В жатву… По загибам,
Погрознее горных,
Звука, как по глыбам
Фив нерукотворных.
Семь ― пласты и зыби!
Семь – heilige Sieben!
Семь в основе лиры,
Семь в основе мира.
Раз основа лиры ―
Семь, основа мира ―
Лирика. Так глыбы
Фив по звуку лиры…
О, еще в котельной
Тела ― «легче пуха!»
Старая потеря
Тела через ухо.
Ухом ― чистым духом
Быть. Оставьте буквы ―
Веку.
   Чистым слухом

Или чистым звуком
Движемся? Преднота
Сна. Предзноб блаженства.
Гудок, гудче грота
В бури равноденствья.
Темени ― в падучке,
Голода ― утробой
Гудче… А не гудче
Разве только гроба
В Пасху…
    И гудче гудкого ―

Паузами, промежутками
Мочи, и движче движкого ―
Паузами, передышками
Паровика за мучкою…
Чередованьем лучшего
Из мановений божеских:
Воздуха с ― лучше-воздуха!
И ― не скажу, чтоб сладкими ―
Паузами: пересадками
С местного в межпространственный ―
Паузами, полустанками
Сердца, когда от легкого ―
Оx! – полуостановками
Вздоха ― мытарства рыбного
Паузами, перерывами
Тока, паров на убыли
Паузами, перерубами
Пульса, ― невнятно сказано:
Паузами ― ложь, раз спазмами
Вздоха… Дыра бездонная
Легкого, пораженного
Вечностью…
     Не все́ ее ―

Так. Иные ― смерть.
― Землеотсечение.
Кончен воздух. Твердь.

Музыка надсадная!
Вздох, всегда вотще!
Кончено! Отстрадано
В газовом мешке
Воздуха. Без компаса
Ввысь! Дитя ― в отца!
Час, когда потомственность
Ска ― зы ― ва ― ет ― ся.
Твердь! Голов бестормозных ―
Трахт! И как отсечь:
Полная оторванность
Темени от плеч ―
Сброшенных! Беспочвенных ―
Грунт! Гермес ― свои!
Полное и точное
Чувство головы
С крыльями. Двух способов
Нет ― один и прям.
Так, пространством всосанный,
Шпиль роняет храм ―
Дням. Не в день, а исподволь
Бог сквозь дичь а глушь
Чувств. Из лука ― выстрелом ―
Ввысь! Не в царство душ ―
В полное владычество
Лба. Предел? ― Осиль:
В час, когда готический
Храм нагонит шпиль
Собственный ― и вычислив
Все, ― когорты числ!
В час, когда готический
Шпиль нагонит смысл

Собственный…


Медон, в дни Линдберга