В огромном липовом саду, ―
Невинном и старинном ―
Я с мандолиною иду,
В наряде очень длинном,
Вдыхая теплый запах нив
И зреющей малины,
Едва придерживая гриф
Старинной мандолины,
Пробором кудри разделив…
― Тугого шелка шорох,
Глубоко-вырезанный лиф
И юбка в пышных сборах. ―
Мой шаг изнежен и устал,
И стан, как гибкий стержень,
Склоняется на пьедестал,
Где кто-то ниц повержен.
Упавшие колчан и лук
На зелени ― так белы!
И топчет узкий мой каблук
Невидимые стрелы.
А там, на маленьком холме,
За каменной оградой,
Навеки отданный зиме
И веющий Элладой,
Покрытый временем, как льдом,
Живой каким-то чудом ―
Двенадцатиколонный дом
С террасами, над прудом.
Над каждою колонной в ряд
Двойной взметнулся локон,
И бриллиантами горят
Его двенадцать окон.
Стучаться в них ― напрасный труд:
Ни тени в галерее,
Ни тени в залах. ― Сонный пруд
Откликнется скорее.
“О, где Вы, где Вы, нежный граф?
О, Дафнис, вспомни Хлою!”
Вода волнуется, приняв
Живое ― за былое.
И принимает, лепеча,
В прохладные объятья ―
Живые розы у плеча
И розаны на платье,
Уста, еще алее роз,
И цвета листьев ― очи…
― И золото моих волос
В воде еще золоче.
О день без страсти и без дум,
Старинный и весенний.
Девического платья шум
О ветхие ступени…
2 января 19l4