ЗЕМОТДЕЛ В БЫВШЕЙ ГОСТИНИЦЕ
Умирает старая,
темная пора
с тройками, с гитарами
по ночным дворам.
С тайною гостиницей,
где скрипят полы,
где на вас накинется
нож из-под полы.
Там трюмо пятнистое
в низких номерах,
там звенят монистами,
там кричат «ура!».
Груня одинаково
потчует гостей,
рдеет розан лаковый,
под струной у ней,
и платочек ситцевый
полетел с плеча.
Там с самоубийцами
шепчется/ свеча.
Пишут длинным вечером
при свече они,
что любить им нечего,
некого винить.
И зрачки их уже всё,
медленнее дых.
И цыганки в ужасе
обегают их.
И на всех накинется
лысый половой.
А теперь/ в гостинице
штаб полевой.
По чугунным лестницам
знойно до чего
самым спелым месяцем
пышет Ц[э]Ч[э]О,
пыльником и оводом
дышит день-деньской.
По прямому проводу
говорят с Москвой:
«По степи разведчики», ―
круглые глаза,
степь стрельнет кузнечиком
из-под колеса,
мотоцикл с корзиночкой,
груша на руле.
«Золотая выручка ―
зреет чистый хлеб».
1931