ОКТЯБРЬСКИЙ ВЕТЕР
Сквозь тусклые окна/ В рассветную рань,
Под кухонный марш/ Примусов желтолицых,
Приученным цветом бледнеет герань,
И фикусы чахнут в домашних теплицах.
Вдыхая прогорклый/ И медленный чад,
На стеклах скучают/ Тяжелые мухи.
Здесь сонные стены потупили взгляд,
Ржавея в обойной глухой золотухе…
Костлявые лестницы/ Робко ведут,
Раскинув руками/ Крутые перила.
Туда, где, проснувшись, постельный уют
Пропах ароматами пудры и мыла.
Качаясь в седых/ Гамаках паутин,
Старела тяжелая/ Ночь непробудней, ―
Над флюсом подушек,/ В удушье перин
Надсаженно кашляют скудные будни.
Предутренний рынок,/ Врываясь сюда,
Сочится густым/ Окровавленным мясом,
Литавры тарелок гремят, и вода
В набухнувших трубах гудит контрабасом.
Среди тупиков/ На восьмом этаже
Опять заблудилась/ Худая простуда, ―
Девичьи мечты о флаконах ТЭЖЭ
Томятся в усталом бреду «ундервудов»…
Чахоточный день,/ Надломившись, поник
Под грузными арками/ Сгорбленных сводов,
И мерная скука бухгалтерских книг
Хранится в влюбленной тоске счетоводов.
В надежно укрытой от бурь тишине
Здесь время плывет допотопной неделей,
И дремлют на выцветшем синем сукне
Отвисшие шеи бульдожных портфелей.
В угодливых масках/ Пергаментных лиц
Питомник мещан/ Захлебнулся в корыте, ―
Он стаями вкрадчивых, жадных мокриц
Внимает сквозь узкую щель общежитий.
Пускай обывательский/ ЦИК уцелел ―
Индустрия зорко/ К врагу повернула
Задымленных труб/ Орудийные дула
И комнаты эти взяла на прицел.
Булыжною поступью/ Роты домов
Вскипающим митингом/ Вышли на площадь,
Где полдень тугие знамена полощет
Горячим разливом багровых ветров.
Сквозь вялую пыль/ Неживого старья―…
Мерцающей пылью/ На мертвой портьере
Стремительно-свежий сквозняк Октября
Упрямо ворвется в закрытые двери.
Под солнечным ливнем,/ Нахлынув в упор
Под мелкую дрожь/ Шепелявых акаций,
Подбитые крылья раскинет у штор
И примет кремлевский салют демонстраций.
(1930)