
От памяти свечей до памяти минут
Все окна чёрные движенье берегут,
Чтобы не двигаясь и не звуча текла
Ночная жизнь туманного стекла.
Когда ж волнуется и кланяется сад
И капли по стеклу стекают и дрожат,
На окна низкие находит слепота ―
И жизнь безмолвствует, и комната пуста.
Кривляясь, тень пройдёт как верный часовой,
Вкруг дома нашего по мокрой мостовой,
Зашелестит травой, и вот ― болезнь встаёт,
Чихает, охает: то перекрестит рот,
То в рюмочку цедит сквозь синий пузырёк
Лекарство затхлое, то ― кутаясь в платок ―
Обходит комнаты: там охнет, там вздохнёт,
Поправит лампочку, в гостиной подождёт
И снова ляжет спать…
И в памяти вещей
Останется свеча у запертых дверей,
Старухи тихий шаг и нудный скрип полов,
И тень косматая у восковых висков.
На окна низкие находит слепота,
И жизнь безмолвствует, и комната пуста.
13 октября 1925
Все окна чёрные движенье берегут,
Чтобы не двигаясь и не звуча текла
Ночная жизнь туманного стекла.
Когда ж волнуется и кланяется сад
И капли по стеклу стекают и дрожат,
На окна низкие находит слепота ―
И жизнь безмолвствует, и комната пуста.
Кривляясь, тень пройдёт как верный часовой,
Вкруг дома нашего по мокрой мостовой,
Зашелестит травой, и вот ― болезнь встаёт,
Чихает, охает: то перекрестит рот,
То в рюмочку цедит сквозь синий пузырёк
Лекарство затхлое, то ― кутаясь в платок ―
Обходит комнаты: там охнет, там вздохнёт,
Поправит лампочку, в гостиной подождёт
И снова ляжет спать…
И в памяти вещей
Останется свеча у запертых дверей,
Старухи тихий шаг и нудный скрип полов,
И тень косматая у восковых висков.
На окна низкие находит слепота,
И жизнь безмолвствует, и комната пуста.
13 октября 1925