Суховатая, горькая синь ―
Уже блекнет пучок серебристый.
Скоро снегом засыпет полынь
На равнине остылой и чистой.
Пухлый свет разольется с окна
И далеко, далеко, далеко
Засинеет… А вот и сорока
На плетне почерневшем видна.
В теплой печке забвенье и лень,
Кто-то дремлет. А нынче охота,
И промерзло, и крепко болото,
И пушистый с порошею день.
Кое-где чуть рыжеет жнивье,
По межам голубея. С окошка
Смотрит старая, старая кошка.
В доме книги, собака, ружье.
Старый Джэк, коротаешь судьбу?
Смотришь пристально, мутно и лунно,
Шерсть обвисла… мерещется юность?
Ну, так что ж, ведь хозяин в гробу.
Ровно год исполняется ныне.
Снег сегодня, пороша, светло,
И пучок серебристой полыни, ―
Страшно мне, ― но совсем занесло!
1926
Уже блекнет пучок серебристый.
Скоро снегом засыпет полынь
На равнине остылой и чистой.
Пухлый свет разольется с окна
И далеко, далеко, далеко
Засинеет… А вот и сорока
На плетне почерневшем видна.
В теплой печке забвенье и лень,
Кто-то дремлет. А нынче охота,
И промерзло, и крепко болото,
И пушистый с порошею день.
Кое-где чуть рыжеет жнивье,
По межам голубея. С окошка
Смотрит старая, старая кошка.
В доме книги, собака, ружье.
Старый Джэк, коротаешь судьбу?
Смотришь пристально, мутно и лунно,
Шерсть обвисла… мерещется юность?
Ну, так что ж, ведь хозяин в гробу.
Ровно год исполняется ныне.
Снег сегодня, пороша, светло,
И пучок серебристой полыни, ―
Страшно мне, ― но совсем занесло!
1926