Придворная драма.
Страсти вокруг «Психеи»
Для карнавала 1671 года король заказал «Психею» — но не комедию, а масштабную трагедию-балет в 5 действиях. Люлли как раз нуждался в деньгах: в декабре 1670 года он занял у Мольера 11 000 ливров на строительство особняка в Париже и желал побыстрее с ним расплатиться.
Драматургу же пришлось несладко: король долго откладывал заказ, а Пасха 1671 года была ранняя, поэтому сроки были минимальными.
Мольер успел создать план произведения, написать пролог и некоторые сцены, потому к экстренной работе над остальными стихами «Психеи» привлек мэтра трагедии — Пьера Корнеля. Сотрудничество было беспрецедентным, но великодушный Корнель позволил при публикации пьесы указать в титуле только имя Мольера, тем более что текст предваряло уведомление о коллаборации.
С музыкальным оформлением трудностей не возникло: у Люлли всегда были заготовки для интерлюдий по любому случаю, а слова для арий написал его постоянный либреттист Филипп Кино. Но эта музыка прозвучала только в Тюильри.
Во время Великого Поста Мольер пошел ва-банк и провел полную реконструкцию театра: в Пале-Рояль появилась оркестровая яма, новые сценические машины и гримерные. Каждый спектакль принес драматургу до 1 500 ливров, а всего при жизни Мольера «Психею» дали 82 раза с общей суммой сборов в 79 128 ливров.
Для Люлли удар следовал за ударом. В декабре 1671 года в Пале-Рояле к празднествам в Сен-Жермен по случаю обручения вдовствующего Месье с немецкой принцессой Мольер представил еще одну комедию-балет — «Графиня д’Эскарбанья». Музыку Люлли к пьесе полностью переписал другой композитор — Марк-Антуан Шарпантье.
Люлли был в ярости: его музыка не нужна даже бывшему… уже не другу, но соратнику. За «Психею» ему не заплатили, «Графиню» переделали, процентов со сборов он не получал. Мольер его обошел и в жизни, и на сцене. Великодушие не относилось к числу добродетелей Люлли, и он начал действовать.
Освобождение за выкуп
Тем временем поэт Пьер Перрен вместе с Робером Камбером основал королевский оперный театр («Королевская академия музыки», ныне Парижская национальная опера), где давали «Помону». Спектакль имел успех, но оказался настоящей финансовой дырой, хотя всего за 8 месяцев прошло 146 представлений.
Дело было не в высокой стоимости постановки. Деятели искусств попали на удочку мошенников. За аренду помещения для театра (бывшего зала для игры в мяч) и сценические машины отвечали маркиз де Сурдеак и его компаньон де Шамперон (Лоран Берсак).Позже выяснилось, что это известные бретонские авантюристы (а Шамперон-Берсак — еще и беглый каторжник), которые жульничали с откупами на габель (налог на соль) и талью (налог на землю), но сумели затеряться в Париже. Доверчивый поэт не заключил с ними контракта, и проходимцы вовсю опустошали казну театра. Перрен оказался в долговой тюрьме.
13 марта 1672 года как «боги из машины» (любимый сценический прием Мольера) в тюрьме появились двое: суперинтендант королевской инструментальной музыки Жан-Батист Люлли и его нотариус. И сделали заключенному предложение, от которого он не смог отказаться: погашение долгов в размере 15 000 ливров в обмен на переуступку патента на «представления опер во французской музыке и стихах». Перрену была гарантирована и пожизненная рента, но после заключения он прожил всего 3 года.
Батист №3
В этой истории сыграл свою роль еще один Жан-Батист — министр финансов и негласный глава правительства Кольбер. У него был свой счет к Мольеру, начиная с Николя Фуке и заканчивая насмешками над парвеню в «Мещанине во дворянстве». Министр не забыл и слова Мольера в защиту художника Миньяра: «Великие люди, Кольбер, не могут быть хорошими царедворцами».
Но Кольбер — не царедворец, он был великолепен как человек на своем месте в системе абсолютизма Людовика XIV, где у каждого — своя функция. Двух мастеров французской оперы в этой системе быть не могло. И Кольбер, хоть и не желая монополии и творческих распрей, которые мешают работать, сделал ставку на Люлли, повинуясь королю.
29 марта 1672 года он подтвердил привилегию композитора на постановку опер. А что Мольер? Мольер велик, но тяжело болен и ненадежен. Королю же претили разговоры о болезнях и смерти. Механизм, который нельзя починить, следовало выбросить. Или заменить новым.
Невыносимые условия
Оперный патент дал и право на запрет любому, «даже нашим служителям» (это как раз для Мольера, потомственного королевского обойщика и камердинера) исполнять под музыку любое стихотворное произведение на французском или любом другом языке без письменного разрешения Люлли. Труппа Пале-Рояля против, и король дал им устное (!) позволение нанять 6 певцов и 12 музыкантов.
Уже в апреле 1672 года Люлли добился отзыва разрешения короля. Теперь труппе Мольера позволялось нанимать только 2 певцов и 6 инструменталистов. Отдельно запрещалось привлекать к постановкам танцоров, танцевать должны были сами актеры. В сентябре Люлли усилил патент разрешением на печать музыки, которую он сочинил или сочинит, а также «стихов, слов, сюжетов, тем и произведений, к которым сочинены указанные мелодии».
Ловушка захлопнулась: композитор без единого колебания задним числом опубликовал произведения, написанные в соавторстве с Мольером, под своим именем: от «Брака поневоле» до «Мещанина во дворянстве».
Дело приняло одиозный оборот: Люлли пришел за Мольером и только за ним. Прочие деятели «индустрии развлечений» могли спать спокойно. После смерти Мольера Люлли и пальцем не пошевелил даже при многократных нарушениях его привилегий, хотя привилегия была пожалована «с пожизненным пользованием этим правом и передачей его по наследству тому из сыновей, кто станет его преемником на посту суперинтенданта музыки короля».
Конец сезона
10 февраля 1673 года в театре Пале-Рояль Мольер представил последнюю комедию-балет — «Мнимый больной» на музыку Шарпантье. Чтобы не нарушать прав Люлли, партитуру дважды переписывали. Но это был финал: Мольер доживал последние дни, а король к нему так и не пришел… Страх смерти, который в полный голос высмеивали в «Мнимом больном», оказался для Людовика непреодолимым.
17 февраля 1673 года, через три месяца после учреждения Королевской академии музыки Люлли, Мольер скончался…
Два священника отказались его отпевать, а третий к нему не успел. Драматурга предали земле через 4 дня ночью и без церемоний на кладбище часовни Сен-Жозеф по специальному разрешению парижского архиепископа с санкции короля. Но проводить Мольера пришли сотни людей, а некоторые заказали мессы по умершему…
Его труппа кое-как доиграла до Пасхи и распалась, не в последнюю очередь «благодаря» Люлли: он получил от короля право занять под академию Пале-Рояль. Пригодилась и оркестровая яма: первой постановкой в бывшем театре Мольера стала первая опера Люлли «Кадм и Гермиона».
Эпилог
Драматические актеры еще долго прозябали без музыки: запрет нанимать более 2 певцов и 6 инструменталистов обновляли дважды — в 1675 и в 1682 году. Остаток долга за дом Люлли вернул еще в августе 1673 года вдове Мольера Арманде Бежар.
В 1681 году Люлли получил дворянство и должность королевского советника-секретаря. Но смерть почти на сцене настигла и его.
В 1683 году король заключил морганатический брак с Франсуазой де Ментенон, которая была крайней набожной и не жаловала светские развлечения. Празднеств не устраивали, хотя оперы продолжали ставить. Но звезда композитора моментально закатилась, когда его застали с пажом.
8 января 1687 года, дирижируя перед пустым креслом короля гимном Te Deum по случаю исцеления Людовика, Люлли поранил ногу наконечником дирижерской батутты. 22 марта 1687 года он скончался в возрасте 55 лет…
«Все эти милости вам в честь былых заслуг
Оказаны теперь, когда вы их не ждете, —
Пусть знают все, в каком у короля почете
Благое рвение. Душа его щедра.
И в правилах его — не забывать добра».
(Мольер «Тартюф, или Обманщик»)
Оригинал: Learnoff на Яндекс.Дзен
#остаёмсязимовать
Learnoff в: Одноклассниках, ВКонтакте, Instagram, Telegram, ЯндексДзен
